№56 (99)  18 июля 2004

"Обновленный" договор или акт о капитуляции?

В феврале 2004 года Татарстан отметил десятилетие Договора Российской Федерации и Республики Татарстан "О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан". Федеральный центр не снизошел даже до формального поздравления по поводу юбилея немаловажного события в истории взаимоотношений русского и татарского народов и их государств.

Историческая и политическая значимость договора не столько в его содержании, сколько в самом факте его подписания, его легитимного и обоюдно официально признанного существования. Ведь завоевание Московией Казанского, Астраханского и Сибирского ханств хотя и завершилось увенчанием российского государственного герба коронами завоеванных татарских государств и признанием московскими царями себя как правопреемников татарских ханов, тем не менее включение в состав России татарских земель и государств никогда не было оформлено официально никакими правовыми актами.

Правовым основанием существования нынешней Российской Федерации является Федеративный договор, подписанный субъектами Федерации в марте 1992 года. Татарстан из-за ограничения прав и полномочий республики этот учредительный документ Российской Федерации не подписал. Договор Российской Федерации и Республики Татарстан "О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан" 1994 года частично наполнил этот политико-правовой вакуум, став первым после покорения Казани межгосударственным актом, скрепляющим объединение России и Татарстана в рамках единого федеративного государства. Ныне действующий договор между Российской Федерацией и Республикой Татарстан не противоречит Конституции Российской Федерации и не выходит за ее рамки. В статье 5 Конституции закреплен государственный статус республик, а в статье 11 договоры между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации приравниваются Конституции и Федеративному договору в вопросах разграничения предметов ведения и полномочии.

Излюбленный довод противников договорных отношений между Татарстаном и федеральным центром (вопреки тому, что закреплено в Конституции) - республика как субъект Федерации, мол, не может быть государством, ибо одно государство не может якобы быть в составе другого государства. Вполне может быть. Есть в мире федеративное государство, у которого даже в самом названии отражено единство двойной государственности - Соединенные Штаты Америки. Чрезвычайно примечательно, что в свое время при переводе на русский язык названия этого государства была допущена очень дальновидная "ошибка" - из двух слов, подлежащих переводу, перевели лишь одно, а другое ("штаты") оставили без перевода. А ведь слово "штат" переводится как "государство". Значит, правильное название государства на русском языке должно быть не "США", а "СГА" - "Соединенные Государства Америки". Каждый субъект этой федерации имеет статус государства, широта полномочий которых несопоставима с российскими республиками.

Сегодня, судя по жестко дозированной информации, идет подготовка к подписанию нового договора между Российской Федерацией и Республикой Татарстан. Для широкой общественности его необходимость объясняют в основном двумя доводами: окончанием срока действия действующего договора и принятием новой Конституции Татарстана. Первый из них неверный, ибо в договоре не указан срок его действия. В статье IX говорится лишь о том, что "договор или отдельные его положения не могут быть отменены, изменены или дополнены в одностороннем порядке". Второй довод более логичен, причинно-следственная связь здесь неоспорима. Но лишь в одном - последнем звене этой связи. В самом деле, если уже отказались от Конституции республики, то, естественно, этим самым Республика Татарстан оказывается перед неизбежностью пересмотра договора. И не только его. Но это упрощенное объяснение. Оно построено с расчетом на укороченную - на один ход - логику мышления и позволяет уйти от трудных вопросов: почему так легко и поспешно отказались от Конституции Республики Татарстан, принятой на основе референдума? Почему отказались от результатов самого референдума 21 марта 1992 года о статусе Татарстана? Почему власти Татарстана даже не попытались использовать правовые возможности отстаивания суверенитета республики, не обратившись в российские и международные судебные инстанции? И так далее... Чем дальше, тем болезненнее.

Это напоминает "обоснование" древних и средневековых представлений о форме Земли. Считалось, что Земля - плоский большой блин, который держится на трех китах. На трех быках - по другой версии. Всех удовлетворяло такое "объяснение". А ведь можно было задуматься: на чем же эти киты или быки сами держатся? Если так же не задумываться и не задаваться вопросом, почему же Республика Татарстан так легко, почти с угодливым энтузиазмом отказалась и от принципиальных положений своей Конституции, и, следовательно, от результатов референдума 1992 года, то можно спокойно удовлетвориться официальным доводом в пользу "обновленного" договора. Но не задуматься и не задаваться напрашивающимися вопросами, наверное, не получится. Ответ на вопрос, почему Татарстан как суверенная республика так легко отказался от принципиальных положений своей Конституции и, самое главное, от результатов референдума 1992 года, абсолютно необходим. Каждый должен нести свою меру ответственности за утрату закрепленных референдумом суверенных прав и полномочий республики - и власть, и народ Татарстана, государственно-политические лидеры и рядовые граждане.

Стремление Москвы "обновить" договор не должно ввести в заблуждение татарстанскую общественность. Оно, скорее всего, лишь отвлекающий маневр политических игр с далеко идущими намерениями окончательно решить "татарский вопрос". "Обновленный" договор, несомненно, станет одним из этапов этой спецоперации. Весьма еще проблематично, будет ли подписан новый договор вообще. При нынешнем тихом и гладком откате от принципов федерализма и демократии, от равноправия народов и их права на самоопределение промежуточные этапы создания единой российской нации могут и не понадобиться. "Обновленный" договор, если он будет подготовлен, может принять фарсовый характер, где будут выхолощены даже остаточные суверенные права Татарстана. В обмен на обещание предоставить татарскому народу данные ему Богом и природой естественные права - говорить на языке предков, писать на народном языке созвучными его фонетике буквами, петь и плясать по-своему и т.п. Нечто подобное уже настоятельно предлагал официальный представитель аппарата президента Российской Федерации, побывавший в конце июня в Татарстане.

Право на песни, конечно, слишком оптимистично. Если в будущем ухудшатся российско-китайские отношения, нас вновь могут обвинить в "создании угрозы государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации" и в сотрудничестве с китайскими спецслужбами, повторив то, что было в связи с решением восстановить татарский алфавит на основе латиницы. В отличие от мнимого родства татарского и турецкого алфавитов, что стало "основанием" бредового обвинения татарского народа и Татарстана чуть ли не в измене Родине, родство китайской и татарской (основанной на пентатонике) музыки имеет очень древние корни. Поэтому очередной приступ федерального безумия может завершиться принятием федерального закона "Об установлении единого песенного поля России на основе русской музыки". Создали же на смех всему просвещенному миру и цивилизованному мировому сообществу единое орфографическое пространство на основе русской графики.

Кто выиграет и кто проиграет, если договорные отношения между Татарстаном и федеральным центром путем административного произвола или политического насилия будут отменены вообще? Наверное, проиграем мы все - и Россия в целом, и Татарстан в частности. Радикальный национализм и воинствующий шовинизм в таком случае получат плодородную почву, у идеи сепаратизма появятся весомые доводы. На повестке дня политической жизни России может возникнуть "горячий" вопрос о деколонизации завоеванных и насильственно присоединенных к России народов и государств.

Историческую память народа, имевшего в прошлом свою многовековую государственность, никому и ничем не отнять. Законно выраженную и легитимно закрепленную волю народа к свободе и равноправию в едином союзе равноправных народов Российской Федерации также не удастся списать и забыть. Если есть историческая и политическая необходимость в обновлении наших внутренних федеративных взаимоотношений в форме двусторонних договоров, то обновлять их следует только лишь путем их дальнейшего развития, а не наоборот -путем их постепенного свертывания. Основа их развития - реальные достижения в области прав человека и прав народов, закрепленные в Декларации о государственном суверенитете России и в Декларации о государственном суверенитете Республики Татарстан, в Конституции Республики Татарстан и в Конституции Российской Федерации, в итогах референдума многонационального народа Татарстана.

Референдум как "высшее непосредственное выражение власти народа", закрепивший 21 марта 1992 года волю многонационального народа Татарстана к государственному суверенитету республики, - вот та неизменная точка опоры, которая должна определять все последующие координаты и параметры политического развития Татарстана. И шаги продвижения, и мера отступления от достигнутого должны измер