Традиционные
августовские концерты дает в эти дни Салават
Фатхутдинов в КСК КГУ УНИКС.
Решив понаблюдать героя в развитии, мы побывали на некоторых из них. Смена "места жительства" была вызвана, как известно, реконструкцией Камаловского театра. По поводу переезда даже прозвучала шутка: "Салават теперь поднялся еще выше - на гору. А дальше будет оперный театр, затем БКЗ, НКЦ и... Казанка. Ну нет, туда ему нельзя!"
Концертная программа артиста в новом сезоне - хиты и только хиты. И если в прошлом году он занимался садами и дачами, на этот раз организовал на сцене "Завод звезд" ("350 штук! И некоторые из них даже поют!"). А выступал Салават в кабинете директора, роль которого выполнял Ядкарь Хабибуллин, вот уже четвертый сезон ведущий его концерты, - когда звучали песни, он в белом костюме а-ля Остап Бендер крутился на офисном кресле и вкушал прекрасное. А потом нападал на Салавата, требуя от него чего-нибудь современного и модного. Уж очень хотелось поднять популярность певца на новый уровень. Ведь, как известно, Салават абый - зеркало татарской эстрады. Ее судьба, можно сказать, в его руках. Так что приходится стараться.
Довершали оформление три больших экрана, а также напольная доска с текстами песен - как известно, без них артист обойтись не может. Оно и верно - у Салавата и помимо пения дел по горло, не до зубрежки.
В самом концерте эстрадной драматургии было даже больше, чем самих песен. К примеру, устроили пресс-конференцию с певцом: вопросы ему задавали женщины, имена которых он воспел в своих хитах, - Халима, Ляйсан, Гузель, Гульнур, Талия. Боролись за звание самой скандальной женщины имени Хамдуны Тимергалеевой и за приз - утюг. Не обошлось без пародий и инструментальных номеров.
На диванах в это время, на подушках, сидели и играли в игрушки новые
подопечные Салавата. На концерте они удостоились сольного выхода - Зульфат
Фахретдинов, Ландыш Хужиахметова, Азамат Бикбаев. Милые люди, совершенно
не умеющие двигаться. У Азамата дела шли легче - все-таки играл он на
башкирском курае. А двум остальным еще придется поискать свою оригинальную
манеру пения. Но публика была к ним благосклонна, в отличие от меня,
прохмыкавшего весь первый концерт и удалившегося минут за 30 до его
завершения. Уж больно не понравились шутки про Филиппа Киркорова, на
которого, казалось, Салават собрался равняться, как на нового кумира.
Не в восторге я был от неряшливой речи, заминок в сценарии. Радовала одна Флера Хурматова, на гармошке-"хромке" исполнявшая зажигательные татарские плясовые.
Позвонив вечером домой, я услышал: "Улым, ты уж не ругай Салавата. Ведь это же... Салават".
"М-да, чего это, собственно, я? На такую величину огрызаюсь! Если не он, так кто же тогда?" Подумав так, я направился на второй концерт.
"А вчера была генеральная репетиция", - не мудрствуя лукаво, сказал артист. И - ах! - все встало на свои места. Длинноты и несуразицы были удалены из сценария, а Салават занимался тем, что ему, видимо, придется делать до конца жизни - пел. И во время исполнения песни "Энкэй" (Салават посвятил ее памяти матери своего друга Ильгизара Рахматуллина) плакали не только бабушки в белых платках... ГОЛОС - этот голос может превратить любую песню в хит. И плевать на грамотную сценографию, до которой татарской эстраде еще расти и расти. У нас, слава Богу, есть певцы, которым не нужно шоу. У них есть дар - петь на радость людям.
Радиф КАШАПОВ
"Восточный экпресс" N 31(185), 6 августа 2004 г.
Обсудить в форуме
