Просто никто не думает о том, что наш большой мир складывается из тысяч вот таких маленьких миров. Именно отсюда позвонил в редакцию наш коллега, местный журналист Фарит Нугуманов. Пожаловался: написал критическую статью. Местные власти обиделись. Его уволили из районной газеты и затаскали по прокурорским и другим кабинетам. В статьях журналиста рассказывалось вот о чем: в селе Асекеево освящено место для строительства православной церкви. Но вот загвоздка: место было выбрано весьма странно - возле старого
мусульманского кладбища. Еще в советские времена на этом же кладбище построили школу и туалеты разместили как раз на могилах. Протестовать в те годы было бесполезно. Но теперь к школе и туалетам добавлялась церковь. И старые обиды вспыхнули по новой. Кстати, это мусульманское кладбище в Асекеево (а, надо сказать, восемьдесят процентов жителей села татары), по словам местных жителей, считается у них святым местом. Географически кладбище - исторический центр села. Именно там в тридцатых годах нашли древний
могильный камень, свидетельствовавший, что Асекееву более 500 лет. А на самом месте, отведенном под церковь, когда-то стоял дом ныне покойного муллы Карим-бабая, весьма уважаемого в здешних местах человека, которого люди помнят до сих пор.

Подобные действия властей, судя по статьям Нугуманова, реакцию в селе вызвали сложную. С одной стороны, межнациональных конфликтов в этих местах никогда не было. С другой - решение о строительстве православной церкви на месте мусульманского кладбища принималось в кабинетах, и жители были поставлены перед фактом. Как водится - при отсутствии официальной информации - село наводнили самые дикие слухи. Собственно, весь пафос нугумановских статей, кстати грамотных, взвешенных и весьма аргументированных, был направлен на то, что, мол, подобные вопросы надо решать гласно. И это единственный выход, чтобы не перессорить соседей.

В своей статье Нугуманов писал: "Общественность не против церкви вообще, но против непродуманных действий, способных вызвать взрыв негодования". После этого было еще несколько проблемных и полемичных статей. С тем, как были расставлены акценты в них, мы были согласны. Да и стиль разговора о таких больных вопросах вызывал уважение. Но вот
что произошло дальше, нас насторожило. С одной стороны, руководство района в конце концов поступило так, как об этом писал Нугуманов: пусть поздно, но собрали сход граждан, где глава администрации призвал селян к миру и согласию. Мол, журналист, конечно, погорячился, но и мы вовремя не отреагировали, и место строительства церкви обязательно перенесем. "Надо было видеть лица людей, - написал в редакцию Нугуманов. - И русские, и татары, и мордва
улыбались, говорили о досадном недоразумении". Кстати, на этом сходе присутствовал и непосредственный начальник Фарита главный редактор районной газеты "Родные просторы"
Юрий Фокеев. Как потом рассказали сотрудники газеты, после этого собрания начальник заперся в своем кабинете почти на шесть часов, даже задержал выпуск номера, для того чтобы быстрее напечатать гневную отповедь... своему журналисту.

На следующий день "Родные просторы" вышли со статьей редактора под заголовком "Пропагандистское шулерство с национальным подтекстом". Если вкратце, смысл был таков: Фарит мой друг, но, как выяснилось, он только умело маскировался. "Удивительные метаморфозы происходят иногда с человеком. Сегодня он коллега, единомышленник, а завтра предстает в ином обличье... Редакцию районной газеты он использовал как ширму для совершенно других дел: вместе с функционерами от религии занялся миссионерской деятельностью..."

От статьи редактора стало как-то не по себе и нам тоже: пахнуло далеким тридцать седьмым годом. Хотя в те времена после подобного за "героем" публикации, как правило, приходили ночью, и больше его никто не видел. Сейчас времена другие, и за Нугумановым ночью никто
не пришел.

- В тот же день после выхода статьи последовал первый вызов в прокуратуру по поводу моих статей, - рассказывает Фарит Нугуманов. - Не буду подробно описывать, какие пакости еще творили. Главное - в деревне, где все СМИ с успехом заменяют сплетни, это особенно
тяжело. Очень больно переживали мои родители - ветераны, работяги, которым сейчас по 75 лет.

Не сел на скамью подсудимых Фарит: в возбуждении уголовного дела против него в конце концов было отказано. Правда, по словам журналиста, ему об этом сообщить запамятовали и еще несколько месяцев третировали всякими проверками и допросами. Когда же наконец
все прояснилось, опальный корреспондент решился на совсем уж безумный по районным меркам шаг: написал исковое заявление в суд. Ответчики - редакция районной газеты и ее главный редактор. И вот тут-то начались настоящие неприятности. С подачи властей на
Нугуманова повесили страшное по нынешним временам клеймо "ваххабит", он ушел из газеты, попытался создать собственную - не дали, в конце концов потерял всякую возможность трудоустроиться в районе, и, что самое больное, от него отвернулись очень многие, напуганные тем, что общение с "ваххабитом" негативно отразится на их собственном
благополучии.

В гостях у "ваххабита"

Один из немногих, кто не отвернулся от Нугуманова, это член совета ветеранов села Габдулла Шавалеев. Бывший строгий военрук, теперь на старости лет постоянно посещающий мечеть.
- К статье Фарита долго придирались, - говорит Габдулла Шавалеевич. - Замглавы района сказал, что надо возбуждать уголовное дело. Сейчас любого честного человека могут грязью поливать... В общем, я за Фарита.
- А к церкви как относитесь?
- Пусть строят. Да только у власти у нас безбожники, они и нам кислород перекрывают, и православным. Обидно такое отношение. Вот есть у нас, к примеру, праздник Сабантуй. Его празднуют даже в районах, где татар меньшинство. Ну скажите, почему в Асекееве он
называется День района? Мы-то у начальства спросили, отвечают: денег мало, поэтому решили объединить День района, День молодежи, Сабантуй и Троицу.

О том, как живется в районе православному меньшинству, мы поинтересовались у Александры Морозовой. Здесь она председатель приходского совета:
- Да ну, не знаю, почему они выбрали для церкви то место. Оно совсем не подходило. Но вот теперь выбрали другое - возле больницы. Вроде бы ничего. Но ведь церковь даже не начали строить. Говорят, сначала хотели дать денег спонсоры, да потом отказались. Проблемы у
нас в селе сейчас не с церковью, нам бы сейчас батюшку удержать. Очень хороший у нас батюшка - отец Валерий, но вот беда, приехал с Украины. В Асекееве его не прописывают, даже вида на жительство, по-моему, не дают. Ходим теперь, православные, просим главу
администрации о помощи. Он выслушает нас и все обещает, что будет решать. Да так ничего и не решает...

- Мало здесь православных, - вторит Морозовой отец Валерий. - В соседних селах их куда больше приходит молиться. А у нас на Пасху 10-15 человек пришли. В основном это бабушки. Я открыл воскресную школу. Появились ученики. Так что православная община будет
пополняться. В Бугуруслане я выпустил свою газету. Местная ведь много не публикует. Я их понимаю: чтоб не выделять кого-то. Мусульмане могли бы обидеться. Хочу построить церковь, но небольшую и не с мрамором, как планировали сначала, а маленькую. Большую я не
смогу содержать с нашим приходом. Так и живут в Асекееве мусульмане и православные рядом. Веками люди научились жить бок о бок, уважая веру соседей. И это великая
наука, которая доступна далеко не всем. Мы имеем в виду отнюдь не местных асекеевских жителей. Бытового национализма в селе не было и нет. Но вот власть, по логике, должна быть мудрее. А это не получается. Конфликты в Асекееве вызревают по сути не на улицах поселка, а в его кабинетах. И чем больше мы работали в селе, тем больше убеждались, что мудрость местной власти ох как сильно уступает житейской мудрости простых асекеевцев.

Слон в посудной лавке

Когда мы подъезжали к дому Хасана Закирова, председателя мусульманской махали (общины), то заметили за собой хвост. На стареньком "Запорожце" за нами постоянно следовал участковый и с ним трое пассажиров в салоне. Может, это случайное совпадение... Но не похоже. Через дорогу от забора Закирова стоит мечеть из красного кирпича. Рядом строится минарет. А во дворе дома среди зарослей полыни косо стоит гранитная плита с орденом Великой Отечественной войны. Это еще одна совершенно необъяснимая глупость местной власти.

Долгие годы эта плита, изготовленная местным умельцем, гордо стояла на Мемориале Славы. Но несколько лет назад аккурат перед очередным Днем Победы ее сняли по указанию асекеевских властей. Что же не устроило местных вождей? А надпись на татарском языке. Аргумент начальников был таков: мало ли что у вас там понаписано... Видимо, попросить перевести было не у кого. Мы тоже не поняли, что там написано. Надпись перевел Хасан Закиров, который и делал эту плиту: "Вечный огонь как вечная память о погибших в войне".

- В сорок первом году в Асекееве почти одни татары жили, - говорит Закиров. - Только две-три семьи были не татарские. Но ведь когда люди уходили на фронт, национальность не спрашивали. Вернулись в село с войны единицы. С тех пор многие годы женщины в трауре ходили на мемориал поминать мужей, братьев, отцов, родные могилы-то далеко, а подчас и неизвестно где...

Когда по указке начальства сняли доску, людям фактически в душу плюнули. Мелочь, скажете? А ведь из таких мелочей и ткется сложная и очень нежная ткань того, что мы называем гармоничными межнациональными отношениями. Ткать эту ткань очень тяжело, а рвется она просто. До сих пор никто за этот шаг перед пожилыми женщинами не извинился, хотя авторы вандализма по-прежнему сидят в своих кабинетах, а плита стоит в бурьяне во дворе мастерской. На стеле мемориала - пустое место.

Один из тех, кто отвечает за уважение к закону, - местный прокурор. Мы и пошли к нему, в маленький домик, утопающий в зелени. Прокурор сидит в тесном кабинете. Стены обиты вагонкой. Стол завален бумагами. Рядом признак цивилизации - компьютер.

- Уголовное дело против Нугуманова не возбуждали, - рассказывает прокурор районаСергей Гнетов. - По указанию областной прокуратуры просто проводили проверку. Нугуманов всего два раза был в прокуратуре. Он сильно испугался. Просил: "Вы уж, пожалуйста, предупредите, когда за мной придут". Я: "Зачем?" Он: "Ну, наручники одевать" - и руки показывает дрожащие. А вообще я на Нугуманова буду подавать в суд. Я считаю, что Нугуманов оскорбил мою честь и
достоинство как человека и прокурора. Обвиняет меня в гонениях. Фактически он обвиняет меня в том, что я совершил уголовное преступление, превышая полномочия. И читать это обидно...

Мы с прокурором согласны: жалобы на самого себя читать действительно обидно. Кстати, в Асекееве местные имамы рассказывают, что после терактов в США их вызвал прокурор Гнетов и поинтересовался, где все они были 11 сентября. Сейчас Гнетов от этого открещивается.

Суд

Знают неспокойного журналиста Нугуманова во всех официальных инстанциях Асекеева. Оставшись без работы и прочитав "ответное слово" своего бывшего редактора, он пошел в суд с иском о защите чести и достоинства к газете и бывшему начальнику. Иск пролежал в
суде с января месяца, но заседание так и не состоялось.

Мы пришли в районный суд - одноэтажное здание с запутанными коридорами - как раз вовремя, председатель районного суда Наталья Шумилова закончила процесс и пригласила нас в свой кабинет.

- Когда будет заседание? - поинтересовался Фарит.
- Никогда, - ответила председатель суда. - Дело закрыто.
- Почему? - удивился истец.
- Вы же сами позвонили и отказались. Я оформила телефонограмму. Вот она, в деле.
- Я же не отказывался, я просто просил перенести заседание, - голос экс-корреспондента упал.
- Нет, не так, - возмутилась судья. - Вот посмотрите телефонограмму, я здесь ясно все написала. Вторично с подобным иском обращаться к нам в суд нельзя. А решение можете обжаловать. Что же вы, Нугуманов, делаете из себя козла отпущения? Вам никто ни в чем
не чинил препятствий. Зашли бы, поговорили. А не жалобы рассылать...

Вот такое в Асекееве почти семейное правосудие. Интересно, поступи так судья с истцом в московском суде - изготовив от его имени телефонограмму и на этом основании списав дело в архив - долго ли она просидела бы на своем месте? А в Асекееве это можно...

Почем опиум для народа?

В большом мире все сообща пытаются бороться с международным терроризмом. В маленьком Асекееве тоже надо с чем-то бороться. Объект борьбы нашелся сам собой. А как же иначе? Где-то есть ваххабиты, а у нас, выходит, их нет? Так на роль ваххабита назначили
Нугуманова, которого, по большому счету, власти должны были просто поблагодарить за то, что журналист указал им на ошибку в решении столь деликатного вопроса и на возможные последствия. Но, согласитесь, кто ж любит, чтобы на его ошибки указывали?

Что есть местная власть? Прокурор и редактор местной газеты, сидящие на своих постах уже много лет (и кстати - родственники). Глава администрации, всю сознательную жизнь проведший в райкомовских, исполкомовских, а теперь административных коридорах того же Асекеева. Вот и получилось, что времена изменились, и в Асекееве тоже. А люди остались прежние.

Сложившаяся в Асекееве ситуация на самом деле намного шире, чем конфликт местного журналиста с местной властью. В ней как в капле воды отразилось неумение, а может быть, нежелание чиновников заниматься той кропотливейшей работой, которая называется межнациональные отношения. Слова "ваххабит" и "межнациональные конфликты" в этих местах прежде не знали. Теперь знают. С легкой руки тех же прокурора и редактора газеты к одинокому "ваххабиту" Нугуманову добавили еще и целый отряд местных стариков - ветеранов
войны и труда, орденоносцев, заслуженных людей, всю жизнь проработавших на свою страну и отдавших кровь за нее на полях сражений. Здесь логика такая: старики поддерживают Нугуманова и ходят в мечеть, значит - ваххабиты. Вот вам и фронт работы против ваххабизма.

Очень бы хотелось сказать и про ту организацию, которая внешне в этом конфликте никак не проявилась. Называется она Федеральная служба безопасности. В самый разгар конфликта к Нугуманову приезжали из области два сотрудника в штатском в совсем не рядовых званиях.
Побеседовали, посочувствовали, развели руками и уехали. Местный же чекист на словах очень рвался пообщаться с нами, но в итоге не нашел ни времени, ни возможности. Видимо, ему не посоветовали. А ведь большие начальники с Лубянки не раз и не два со страниц газет и с телеэкранов объясняли всем нам, что одно из главных в их работе - это профилактика.

Неужели нельзя было объяснить редактору, что Нугуманов не враг народа, а прокурору - что это тот вариант, где надо поберечь бумагу и силы. Уж кто-кто, а чекисты наверняка знают настоящих ваххабитов по фамилии, имени, отчеству и всем остальным деталям биографии. Но они за разворачивающимся конфликтом просто молча наблюдают.

Пока на глазах межнационального конфликта не видно. Он тлеет в душах, его "пережевывают" на лавочке. Сейчас будущий конфликт еще не вышел за калитки и, дай бог, чтоб не вышел никогда. Его замечают местные жители, но, к сожалению, не видят их власти, которые занимаются просто эскалацией конфликта на межнациональной почве в отдельно взятом райцентре. Власти умудрились родить межнациональный конфликт там, где его никогда не было.

Мы выскажем далеко не оригинальную мысль: Россия - государство, говорящее на многих языках и исповедующее разные религии. Самые "легковоспламеняемые" страсти - это страсти на религиозной почве. Зажечь их можно одним неловким словом и одним бестолковым действием. А тушить потом приходится годами, зачастую и большой кровью. Вот и в маленьком мире Асекеева, как в большом мире, появились свои "экстремисты".

Кому это выгодно?

Наталья Козлова,
Владислав Куликов