перевод Мадины Рахимкуловой \ "ТАТАРСКИЕ КРАЯ" №4 (313), январь, 1999 г.

РУКОПИСИ ГОРЯТ... (РИЗАЭТДИН ФАХРЕТДИН)
Муфтий Риза сделал все, чтобы этого больше не случалось

Практически незамеченным прошел в Казани день рождения выдающегося татарского ученого и богослова Ризаэтдина Фахретдина. Между тем личность этого человека являет собой яркий пример бескорыстного служения своему народу, его светлому будущему.

Его имя было долгие годы в забвении. Отец Ризы Фахретдина был имамом, мать - глубоко верующей женщиной. Они и привили мальчику любовь к чтению религиозной литературы. В медресе он изучил арабский, персидский и турецкие языки, начал заниматься переводами. Впоследствии занимая должность ислама и кадия, превратился в серьезного богослова. Привел в порядок архив Духовного управления, выезжал на встречи в села, где разъяснял наиболее важные религиозные постулаты. Постепенно накапливал знания и опыт, работая на религиозном поприще не ради известности, а ради самой веры, которую считал "таинством Аллаха и человека". Но на определенном этапе жизни Риза Фахретдин встал перед дилеммой: религиозная деятельность или наука.

Историей он увлекся еще в юношестве, когда взахлеб читал труды восточных ученых. А когда увидел множество рукописей, лежавших "мертвым грузом" в архиве ДУМ, загорелся собственными изысканиями. Сам говорил об этом, смеясь: "Если кто-нибудь понаблюдает за мной со стороны, то скажет: что за богатство ищет в архиве Риза кадий... Однако для меня узнать верные даты рождения или смерти трех-четырех ученых дороже, чем ведро золота". Занявшись всецело наукой, ему даже пришлось на время оставить работу в Духовном управлении и стать главным редактором журнала "Шура". Так бы и продолжил он свою научную деятельность, если бы не революция, заставившая ученого встать на защиту веры и религии - вновь возглавить ДУМ. Это был для того времени неимоверно смелый поступок...

В смутные 30-е годы тысячи архивных документов и библиотечных изданий просто-напросто канули в небытие - их уничтожили. Таковыми были реалии того времени - разрушить до основания старое, а затем уже построить новое. Вы спросите: сопротивлялись ли подобному варварству ученые? Не все, а только наиболее смелые из них. Ведь это был огромный риск - можно было попасть в мясорубку НКВД и уже не выбраться оттуда никогда. Ризаэтдин Фахретдин был как раз из этого числа. В 1932 году он обратился со специальным письмом в АН СССР, в нем рассказал о том, что в деревенских мечетях и медресе сдается в макулатуру ценнейшая религиозная литература, которую необходимо сохранить для истории татарского и башкирского народов. В ответ ученого обвинили в сочувствии царской власти.

Но для него это было не ново. Красные Советы то и дело вставляли палки в работу Духовного управления мусульман. Учитывая крайне отрицательное отношение властей к религии, муфтию Ризе приходилось очень трудно, но все же удалось уберечь ДУМ от развала и сохранить его как мусульманский центр России. Более того, был проведен Первый мусульманский съезд.

Незадолго до своей смерти Ризаэтдин Фахретдин, устав бороться с нищетой, вынужден был продать Духовному управлению свою личную библиотеку, которую собирал на протяжении всей жизни. Завещал хранить рукописи в отдельном шкафу, если будет возможность - издать. А в последнем обращении богослова есть и такие слова: "Когда бы мои дети или жена захотели посмотреть мои рукописные книги, препятствий никаких быть не должно".

После Великой Отечественной войны дочь Ризы Фахретдина - Асьма несколько раз пыталась узнать судьбу и библиотеки, и рукописей. В конце 60-х годов она специально для этого приезжала в Уфу. И только летом 1980 года после многих перипетий, благодаря хлопотам сотрудника казанского филиала АН СССР Анвара Хайруллина, Асьма увидела наконец отцовские бесценные бумаги. Рукописи Ризы Фахретдина были собраны в 15 томов и хранились в ДУМе. Асьма Ризаэтдиновна написала письмо уполномоченному Совета по делам религии с просьбой передать эти рукописи в архив БФАН. В Башкирской академии существует фонд Фахретдинова, в котором в настоящее время хранятся 40 томов его рукописей.

К сожалению, до конца 60-х годов татары практически ничего не знали о незаурядном историке Ризе Фахретдине только потому, что он был муфтием. Сегодня на его научные труды ссылаются многие ученые.

Руслан МАРДАНШИН, аспирант Института истории АН РТ
газета "Восточный Экспресс" №6, 16.02.2001г.

 

Виднейший мыслитель, просветитель, историк, педагог и журналист Ризаэтдин Фахретдин родился 17 января 1859 года в деревне Кичучат на территории нынешнего Альметьевского района.

Долгие годы его труды и имя умалчивались по той простой причине, что этот редчайшей эрудиции ученый богослов в 1922 году был избран главой мусульманской конфессии - муфтием мусульман внутренней России и Сибири. В то непростое время, когда воинствующий атеизм наступал на горло всякому конфессиональному и иному свободомыслию, он поднимал голос против насилия властей в защиту права на свободное вероисповедание.

В 1995 году благодаря стараниям востоковеда Равиля Утебея Карими (Уфа) и педагога Мадины Рахимкуловой (Оренбург) Центр исламской культуры в Казани издал один из наиболее значительных его трудов - работу на татарском языке "Джавамигулькалем шэрхе".

Свои последние годы Ризаэтдин Фахрутдин, не избежавший политических репрессий, провел в Уфе, где и похоронен в 1936 году.

 

РИЗАЭТДИН ФАХРЕТДИН "КАК ЖИТЬ ПО СОВЕСТИ"

"Есть три признака двуличия: двуличный человек скажет слово и соврет, двуличный человек не выполнит своего обещания, двуличный человек не оправдает доверия"

Известно, что говорить неправду - безнравственно. Люди преимущественно приучаются говорить неправду в молодости, и затем эта привычка становится натуральной. С пользой и без пользы для себя человек говорит неправду и находит в этом удовольствие. Имам Малик приводит слова пророка из книги современника Мухаммеда - Сафуана ибн Салима. Смысл таков: "У пророка спросили: может ли быть мусульманин трусливым?! Пророк сказал: может. Может ли мусульманин быть скупым?! Пророк ответил: может. Спросили: может ли говорить неправду мусульманин? Пророк ответил: нет! Мусульманин может быть трусливым и скупым, но не может быть неправдивым, не может говорить неправду."

В этих словах пророка, а также в бытовавших между нами словах "обещание - долг!" подразумевается обещание доброго дела. Но если человек обещал совершать плохое и запрещенное шариатом дело и не сдержал обещания, то это не является признаком двуличия и лицемерия, а становится признаком истинного мусульманина. По законам ислама: не нужно иметь плохие намерения и обещать плохие действия. Но нельзя окончательно утверждать в лицемерии людей, у которых обнаружены эти три признака, ведь наличие признака какого-либо свойства еще не означает его присутствия. Пророк предостерегает людей от этих трех свойств. Смысл его слов каждый человек должен применить только по отношению себе, но не к другим.

В священном Коране и в словах пророка указывается о наличии противоречий между открытым и скрытым. Если человек открыто показывает себя как мусульманин, но в душе не верует, то он считается лицемером и двуличным. Если на вопрос:

"Кто есть лицемер?" сказать: "Тот, кто в одну дверь ислама вошел и из другой двери его вышел", - это будет правильный ответ. Нет сомнения в том, что среди мусульман есть люди, которые говорят и пишут неправду, не выполняют своих обещаний, не оправдывают доверия. Кто бы они ни были, эти поступки есть признак лицемерия. Если люди безупречны, и эти признаки присвоены им незаслуженно, то единственный способ избавления - отбросить от себя эти признаки. Лицемерие впервые появилось в Медине, и пророк претерпел много мук от этих людей.