Марсель АХМЕТЗЯНОВ, кандидат филологических наук

КАЗАНЬ - СЕРДЦЕ ХАНСТВА

(Историческая топография столицы)

На том месте, где расположена столица Республики Татарстан, с древнейших времен жили люди. Однако мы не будем углубляться в седую древность, а попробуем себе представить Казань лишь первой половины XVI века, когда этот город был столицей Казанского ханства. Славная столица татарского ханства жила независимой жизнью, удивляя своим великолепием всех, кто приезжал туда. Но этому блеску вскоре суждено было погаснуть, в 1552 году она была завоевана пятикратно превосходящими силами русского войска. После штурма и взятия город был разрушен до основания. В дальнейшем на этом мы еще остановимся более подробно. Пока же вспомним легенду об основании Казани.

Наверно не каждому известно, что до той Казани, которую мы знаем как столицу Казанского ханства, существовала еще другая Казань, и она стояла совсем в другом месте. Она находилась в 45 верстах от нынешней, если идти вверх по течению Казанки. Теперь на этом месте расположена же­лезнодорожная станция-остановка Камаево по пути в Арск.

В древних татарских легендах и преданиях говорится, что однажды на землю булгар из Средней Азии пришел с большим войском жестокий завоеватель, эмир Аксак Тимур и разрушил город Болгар, убив последнего булгарского хана Габдуллу. (В этой легенде отразились события 1395 года, когда поход Аксак Тимура опустошил цветущие города Золотой Орды). К счастью, знатные люди города Болгара, боясь пресечения ханского рода, сберегли жену и детей хана — десятилетнего Галимбика и семилетнего Алтынбика от гнева Аксак Тимура. После войны спасенные сыновья хана осно­вали город Казань на реке Казанке, и стали там жить. Так говорится в легенде.

На самом деле Казань конечно возникла гораздо раньше. Это тот случай, когда позднейшие события (поход Аксак Тимура в Поволжье) наложились на предыдущие и были переосмыслены народным сознанием.

Когда прошло некоторое время, решено было перенести город ближе к устью Казанки, на то место , где она впадает в Волгу. Люди решили, что расположение города близ большой реки, служащей хорошим водным путем, будет очень удобным и выгодным для торговцев, приезжающих сюда издалека. Как известно, общение и торговля являются необходимыми условиями всякого процветания. Так на новом месте, в семи верстах от русла Идели, вырос новый город. Так как двух городов с одинаковыми названиями быть не может, старый город превратился в Старую Казань (Иске Казан).

Место для нового города было выбрано удивительно удачное. Его центральная часть расположилась на высокой возвышенности и оттуда открывалась прекрасная панорама окружающей местности. Это было удобно в военном отношении, так как появление врага становилось известным еще до его подхода. С северной стороны возвышенность, на которой стоял город, так называемый Кремлевский бугор, оканчивался резко обрывающимся мысом, под которым текла спокойная река Казанка. Река в этом месте, натолкнувшись на естественное препятствие, делала крутой изгиб и, выпрямившись, через зеленые луга несла свои воды расположенной в семи верстах Волге. На противоположной стороне Казанки, на дальнем конце лугов высокой стеной поднимался сосновый бор.

С западной стороны городского холма текла речка Булак, впадающая в Казанку. Булак соединялся с рядом длинных и узких озер. Эти озера имели названия Ближний, Средний и Дальний Кабан. За Булаком на десятки верст тянулась зеленая долина с лугами и озерцами. Это место назывался «Ханским лугом» (Хан болыны), на котором во времена Казанского ханства проводились большие народные гулянья и традиционный праздник татар Сабантуй. Стояла на лугу и «Отучева мечеть» (Yтес мачете), где, возможно, перед нача­лом больших праздников проводились религиозные службы.

Во время штурма Казани шатры Ивана IV стояли именно на этом месте. В устье Булака, на месте его впадения в Казанку, была большая общественная баня, известная как «Тагирова баня» (Таhир мунчасы).

Кремлевский бугор, тянувшийся с севера на юг по цент­ральной части города, являлся как бы хребтом татарской столицы. Все главные общестенные здания и строения, ме­чети, дворцы знати находились на нем. Блеск этих дворцов и зданий, взметнувшихся ввысь минаретов мечетей, непри­ступные крепостные стены, возведенные сплошь из дуба, своим величием поражали всех, кто наблюдал город со стороны долины. Даже пришедшие завоевать Казань Иван IV и его воевода князь Андрей Курбский не скрывали своего восхищения неописуемой красотой столицы татар. С восточной стороны вдоль Кремлевского бугра, как бы деля город на две половины, тянулась длинная и глубокая впадина, постепенно спускавшаяся к Казанке. В ней помещалась целая система озер и болот, которые назывались Белое озеро (Ак кyл), Черное озеро (Черек кул), Банное озеро (Мунча куле), и входящее одним концом к Казанке Поганое озеро (Пычрак кул). За этой впадиной с озерами город постепенно взбирался к Арскому полю.

В эпоху Казанского ханства город, как уже говорили, был окружен высокой и крепкой дубовой стеной с башнями и воротами. Стены делались очень толстыми, изнутри наполнялись камнями, песком, галькой. Например, стена вдоль Булака была шириной в три сажени - около 6 метров, а со стороны Арского поля даже в семь саженей, что составляло 15 метров. Перед стенами зиял широкий и глубокий ров с водой. Перед каждыми воротами был сооружен подъемный мост. До нас дошли названия тринадцати ворот, некоторые из которых сохранились, правда, только по-русски. Ворота Казани назывались: Большие (Олы капка), Тюменские (Темен капкасы), Hyp-Алиевы (Нургали капкасы), Елбугины (Алабуга яки Илбуга капкасы), Сбойливые (татарское название неизвестно), Аталыково (Аталык капкасы), Кураишевы (Кыраиш капкасы), Крымские (Кырым капкасы), Ногайских ворот было двое: Нижне-Ногайские (Аскы нугай капкасы), Верхне-Ногайские (Эске нугай капкасы), Ханские (Хан капкасы), Арские (Арча капкасы), Кабацкие или Кебековы (Кабак яки, Кебек капкасы). Приводятся оба названия одних и тех же ворот, хотя трудно сказать какое из них верное. Правда, в период Казанского ханства имя Кебек-Кубек было у татар обычным. От них образовались фамилии Кубяков-Кобяков.

Самые красивые и высокие здания находились на северной оконечности Кремлевского бугра, на том самом месте, где сейчас располагаются резиденция Президента, башня Сююмбеки и Благовещенский собор, построенный сразу же после завоевания Казани. Среди них самым замечательным был Ханский дворец. Он состоял из нескольких каменных и деревянных построек, связанных между собой и обнесенных деревянной оградой. Рядом с дворцом хана возвышалась белокаменная, украшенная изразцами мечеть, минарет которой устремлялся в казанское небо. Неподалеку от них находился дворец знатного рода Ширин — влиятельнейшего в государстве. В татарских преданиях говорится, что башня Сююмбеки была построена на могиле хана Сафа-Гирея. Вероятно, именно здесь царица Сююмбике прощалась с могилой любимого мужа Сафа-Гирея, когда ее в 1551 году с трехлетним сыном Утямыш-Гиреем насильно увозили в Москву.

Глядя на столицу издали, на территории Кремля в то время можно было видеть пять больших и высоких мечетей. Одна из них располагалась на южном конце Кремлевского бугра. Это был главный храм столицы, названный по имени имама Кул-Шарифа, духовного главы и руководителя высшего исламского учебного заведения — по современным понятиям - университета. 2 октября 1552 года слушатели-шакирды этого центра образования во главе с имамом, абызами, муллами, собравшись перед входом в храм, одними из последних оказали отчаянное сопротивление ворвавшимся в Кремль русским войскам и были истреблены поголовно.

Границей между двумя частями города служил «Таджикский овраг». Как мы уже говорили, на северной оконечности Кремлевского бугра располагались Ханский дворец, мечети, дома знати, различные государственные учреждения - словом, деловая часть города. Перейдя Таджикский овраг, человек попадал в совершенно другую обстановку. На этой части города жил народ попроще. Здесь был большой базар, где вели торговлю прибывшие из разных концов купцы. Много приезжало купцов из Средней Азии, почему и назы­вался этот овраг Таджикским. Здесь всегда было многолюдно и шумно. Жизнь била ключом, кто продавал, кто покупал, а кто просто ходил и разглядывал товар. В то время базар заменял нынешние газеты, радио, телевидение - все новости люди узнавали на базаре.

В этой части города много было также мечетей с высокими минаретами, правда, для людей попроще. С наступлением часа намаза звонкоголосые муэдзины призывали правоверных мусульман к молитве, напоминая им о бренности жизни.

Казань в то время отличалась «неправильностью» своих улиц. Прямых улиц почти не было, кроме тех, что вели через весь город к основным воротам. По подножию городской возвышенности, с западной ее стороны, параллельно Булаку шла, например, Ногайская дорога и выводила к Ногайским воротам. Она сейчас находилась бы где-то в районе Дома татарской кулинарии на улице Баумана.

Другая большая улица проходила по Кремлевскому бугру и, как кривая татарская сабля, выводила путника к Ханским воротам, находившимся, примерно, в начале нынешнего Ленинского сада.

Кроме них еще одна улица насквозь пронизывала город. Она начиналась от Ханского дворца, проходила через Большие ворота на выходе из деловой части города и перед самым Таджикским оврагом круто сворачивала влево. Потом она шла через впадину позади Кремлевского бугра и, свернув опять направо, вела к Арским воротам, находившимся где-то в районе нынешней Площади свободы. Кроме того существовало много поперечных улочек, переулков, закоулков, глухих тупичков. Вообще Казань того времени отличалась стихийностью построек, дома часто стояли не по прямой линии, а один к другому боком. Улицы были довольно узки, неровная поверхность городской площади вынуждала людей приспосабливаться к рельефу местности, ставить дома не там, где хочется, а где возможно. Поэтому улицы получались кривые, шли волнистыми линиями, образуя иногда резкие повороты.

В городе было много водоемов: Казанка, Булак, цепь озер во внутренней впадине, ключи в самых неожиданных местах под склонами, покрытыми зеленой растительностью. Все это придавало татарской столице несравненную красоту и неповторимость. Из-за неровного рельефа дома часто стояли отдельными группами на холмах, и между ними открывались живописнейшие картины городских уголков.

Все, о чем шла речь - дворцы, мечети, дома знати, учреждения, базары, мастерские ремесленников, множество больших и малых улиц, улочек, переулков находилось внутри крепких городских стен — в так называемом внутреннем городе. И хорошо защищалось. Стены же города проходили таким образом: деловая часть города была огорожена отдельной стеной и составляла как бы крепость в крепости. Перед Таджикским оврагом стена шла резко вниз к берегу Булака и, сделав прямой угол, долго тянулась вдоль речки в сторону озера Кабан, но не доходила до него. Затем она делала еще один резкий поворот почти под прямым углом и шла наверх к началу нынешнего Ленинского садика, где примерно были расположены в то время Ханские ворота - главные ворота столицы. После этого городская стена постепенно поворачивала к Казанке и, сделав огромный круг, ломаной линией многоугольника возвращалась опять к Кремлевскому бугру уже с другой — восточной стороны.

Мы уже говорили о 13 воротах Казани, выходящих в разные стороны. Кроме них на крепостных стенах стояло много башен. Видимо, их ставили друг от друга с таким расчетом, чтобы они были досягаемы стрелку из лука. Расстояние полета стрелы у тюркских народов является обычной мерой длины и наши предки при возведении башен наверняка это учитывали. К тому же это было удобно для защиты ворот от неприятеля. На Кремлевском бугре башни стояли еще ближе друг к другу.

В Казани до взятия ее русскими жило огромное население и оно не могло вместиться во внутреннем городе. Остальная часть жила в посаде. Одна часть посада была расположена внизу за Булаком. Там находились слободы Кураишево (Кораеш бистесе). На восточном берегу Кабана находилась Армянская слобода. Предприимчивые армяне на территории Казанского ханства жили еще с булгарских времен. В основном это были купцы. Торговля с Персией и Кавказом находилась в их руках. Известный историк М. Худяков в своей книге по истории Казанского ханства приводит один любопытный факт. При штурме Казани в 1552 году русское войско долгое время (три недели) терпело неудачи, так как татары каждый раз отбивали их атаки. Видя такое дело, к Ивану IV явились несколько армян и предложили царю, за приличную сумму, разумеется, указать слабые места обороны крепостных стен города. Царь секрет купил. Через некоторое время, когда город был взят и отпразднована победа, Иван вспомнил об армянах и, подумав, что люди, продавшие своих старых друзей, могут продать и новых, приказал истребить их всех до единого. Узнав об этом, большинство армян убежало из Казани. Но успели убежать не все.

В устье Казанки, на левом ее берегу, находилось пригородное село Бишбалта, в переводе означающее Пять топоров. Между ним и городом по Ханскому углу протекал рукав Казанки, называемый Эчке Казан (Внутренняя Казанка). Название указывает, что это место действительно являлось пригородом татарской столицы. Оно знаменательно еще и тем, что как раз против этого места на Волге в то время существовал Гостиный остров (Кунаклар атавы), где была ежегодная международная ярмарка. Нетрудно себе представить как преображался остров, когда туда в начале лета собирались торговцы из разных стран. Этих гостей можно был видеть на улицах и рынках Казани, что придавало столице большое своеобразие и экзотичность. Со временем этот остров был затоплен волжской водой.

На южной стороне города находились еще два селения: Кул-Маметово на берегу озера Кабан и деревня Ахмета — нынешнее Ометьево за Арским полем.

Казань до начала русского владычества была одним из самых больших и красивейших городов во всем Поволжье. Благодаря своему выгодному географическому положению на берегу великой реки, она быстро росла, крепла и богатела. Но со временем она стала испытывать на себе завистливые взгляды соперницы — Москвы. Татарская столица мешала Московскому государству продвигаться на восток. И русские цари и церковники поставили своей целью во что бы ни стало свалить это «прегордое царство» на Волге. И после многих попыток Казань действительно пала.

Теперь, после многовековой зависимости татарской столицы, наступает эпоха ее возрождения и расцвета. Мы должны вернуть ее былую гордость и красоту, а основавшему ее народу — подлинную свободу.