17 октября 2004    

Хозяева лагеря

Процесс путинских реформ вступает в интенсивную, можно даже сказать, эмоциональную фазу. Последние нововведения взбудоражили общество. Для того чтобы в Татарстане, например, осуществить путинский план "назначения" губернаторов, придется внести соответствующие изменения в Конституцию Татарстана, пересмотреть Договор о разграничении полномочий и публично в Конституционном суде Татарстана прокомментировать, как этот вопрос согласуется с результатами референдума о самоопределении народа Татарстана (да никакие согласуется, честно говоря). Все это рассматривается политической элитой республики как начало реального процесса ликвидации республики. Федеральный центр даже хочет от республики самоликвидации с песнями. Путин хочет отказаться от большевистской модели национально-территориальных образований.

Дмитрий Рогозин, лидер партии "Родина", который заявил, что его партия планирует одержать победу на очередных выборах в Государственную думу, заявил, что к 1 января 2006 года в России должно остаться 30 субъектов Федерации. Обычно Рогозин приоткрывает ближайшие планы Кремля. Если это действительно так, то ни о каком праздновании тысячелетия Казани в этих условиях не приходится говорить. Наступают уже поминки не только по суверенитету, но и по статусу национальной автономии, которая была в СССР. Практически все эксперты заявляют, что Кремль задумал реформу с назначением губернаторов, так как опасался, что Ходорковский, выйдя на свободу, может последовательно "захватить" несколько крупных регионов, поставив там своих губернаторов, и затем на сторону Ходорковского могут перейти примерно около половины всех губернаторов, особенно регионы-доноры. Хотя именно Татарстан и Башкортостан обеспечили победу Путину в первом туре на его первых выборах в президенты России, тем не менее они, кажется, пострадают более всего от такого дальновидного поведения.

Татарстан - несомненно, лидер среди республик. Недавно в Казань инкогнито приезжал Владислав Сурков, и он, скорее всего, уговаривал президента Татарстана горячо поддержать путинские нововведения, так как к его авторитетному мнению прислушиваются не только внутри России, но и за рубежом. Вероятно, Шаймиева просили написать развернутую статью по этому вопросу в прессе. Но пока что все губернаторы дистанцируются от опасного путинского нововведения. От Шаймиева, скорее всего, добивались, чтобы он выступил с новыми инициативами в развитии путинских реформ. Можно предположить, например, что в администрации Путина были бы очень довольны, если бы Татарстан добровольно ликвидировал свой статус национально-территориального образования. Тогда все республики, сейчас особо прислушиваясь к позиции Татарстана, хором последовали бы за ним. Ну если уж Татарстан сломали, то наше дело маленькое, такое было бы настроение. Татарстан, собственно говоря, среди национальных республик играет роль ЮКОСа. ЮКОС был лидером среди нефтяных компаний, Татарстан - лидер среди субъектов. Видимо, в администрации Путина существуют силы, которые были бы не прочь проделать с Татарстаном операцию, которую ныне проделывают с ЮКОСом, то есть отнять собственность, продемонстрировать всем остальным, что малейшие намеки на самостоятельность будут жестко пресечены.

Никакой рациональной нагрузки подобное решение федерального центра не несет. Политика Путина часто иррациональна. В ней больше мистической религиозности, чем прагматического расчета. Понятно, например, что в "назначении" губернаторов для Путина нет никакого смысла. Губернаторы и так были сверхуправляемы. Зачем было нужно открывать ящик Пандоры? Решения Путина напоминают решения Сталина, который, чем более концентрировал власть в своих руках, тем более становился болезненно подозрительным. На наших глазах повторяется история КПСС с ее многочисленными антипартийными группами - троцкисты, бухаринцы, национал-уклонисты, "ленинградское дело", уничтожение маршалов и т.д. Сталин провозгласил тезис об усилении классовой борьбы по мере строительства социализма. Каждый раз, когда уничтожалась какая-либо антисталинская группа, изобреталась новая. Все были уже покорны, но тогда стали спускать план по террору. Сейчас ситуация начинает напоминать ту, сталинскую. Зачем укрощать республики, когда и так все на коленях? Но машина работает, она должна создавать все новые и новые образы врага. Вместо того чтобы прагматично развивать экономику, у нас в государстве все время ищут врагов, все время идет война: Мир для России - какое-то инородное понятие. Без врага нет мобилизационной экономики, система "сдувается".

Фарид Мухаметшин выступил в Конституционном суде России по вопросам перевода татарского языка на латиницу, и это в федеральном центре воспринимается как фронда. По существу, отношение республики к путинским реформам выражается вот в таком жесте: как диссиденты в СССР требовали от коммунистов - соблюдайте вашу Конституцию, так же, как диссидент, ведет себя и Татарстан. Это такой политический эзопов язык. Сразу Мухаметшина объявили ярым борцом за суверенитет, но в Госсовете уже заявляют, мы латиницу только в виде эксперимента рассматриваем, если и собираемся вводить, то только через 50 лет. И в принципе пусть Всемирный конгресс татар во главе с Ринатом Закировым этим вопросом занимается. Никто не хочет попасть под горячую путинскую руку. Фарид Мухаметшин сейчас, словно вышел на Красную площадь в 1968 году против ввода войск в Чехословакию, весь поседел, бедный. Борьба за латиницу в татарском языке - ныне акт гражданского мужества.

Мы вновь возвращаемся к простой истине. Для Татарстана и для его элиты, даже для сохранения накопленных финансовых ресурсов, жизненно важно было не только развивать теплые отношения с администрацией действующего президента России, но и создавать развитое гражданское общество. Если бы общество привыкло к демократии, любой процесс дефедерализации был бы невозможен. Путин, скорее всего, скоро поставит на Татарстан представителей силовых органов. Все остальные пользуются гораздо меньшим доверием уже даже теоретически.

Еще один момент. Я задумывался, почему, например, Путин часто отсутствует в моменты неожиданных кризисов. Вероятно, он, как человек глубоко православный, скорее всего, обращается к Богу. Чтобы тот его в трудный момент наставил на путь истинный. То есть система управления, которую вводит Путин, это скорее даже не военный тип, а тип управления, принятый в православной иерархии. Экономические расчеты, рациональные мотивы при этом для Путина, скорее всего, вторичны, для него больший вес имеют духовно-религиозные принципы в момент принятия ответственных решений. Конечно, это неплохо, но на Бога надейся, а сам-то не плошай.

Рашит АХМЕТОВ
"Звезда Поволжья" №41(242) 14 октября 2004

Обсудить в форуме