Десантники башкирского "просвещения"

Башкиризация кадров за счет татар и представителей других национальностей или, на худой конец, их замена русскими и татарами, давшими обет верности идеям башкиризма, была рассчитана на десять лет, но до конца не решена и в начале III тысячелетия. Процесс еще продолжается. Теперь для башкиризации приводятся в действие и другие рычаги, создаются самые оптимальные условия. В начале 90-ых годов эти процессы очень беспокоили общественность. А теперь эта общественность, видимо "устала". Среднее звено татарских руководителей "примирилось" с башкиризацией: каждому дороги и семья, и место работы, и будущее детей.

Теперь башкиристы стараются не повторять ошибок первой поспешной башкиризации. Если десять лет назад они кинулись обашкиривать татарские школы без подготовки, не имея за собой кадры преподавателей башкирского языка и обожглись на этом, то за это время, начиная с 1991 года, они расширили филологические факультеты университета и старого пединститута, открыли несколько новых пединститутов и училищ и успели подготовить к высадке в татарских селах и "десанта" башкирских учителей численностью в пять тысяч человек.

Теперь для уфимской номенклатуры ничего не стоит перевести на полный башкирский цикл или как минимум открыть "башкирские классы" в сотнях татарских школах, где пока еще сохраняется видимость преподавания татарского языка и литературы.

Для этого у них есть все "условия". Руководство Башкортостана для успокоения Казани любит приводит "дутые" цифры: дес-кать, в Башкортостане сейчас насчитывается около тысячи татарских школ. Не надо обманываться. На сегодняшний день в Башкортостане нет ни одной татарской школы с обучением на родном языке не то что с первого по десятый, а даже с первого по пятый классы. Большинство из них считаются татарскими "по милости" башкирских шовинистов. "Как так?" - вы спросите. Представьте школу в татарской деревне. Три класса расположе-ны в лучших, самых теплых комнатах, и там, просто так, "для интересу", или, скажем, "в экспериментальном порядке" изучают башкирский язык. Один класс сидит в холодной, с протекающим потолком комнате и изучает татарский язык. И такие школы в списках Министерства образования Башкортостана числятся "татарскими". Почти все "татарские" школы Башкор-тостана напоминают "мертвые души" Гоголя. Поэтому Министерство просвещения Татарстана, если его хоть немного интересует судьба и будущее татарской нации, должно вместе с представителями Министерства просвещения Российской Федерации выяснить, насколько соответствует статусу "национальной школы" учебные заведения татарских сел, поселков, городов с татарским населением. За десять лет "демократии" башкирская этнократия открыла для башкирских детей около ста восьмилетних и средних школ и гимназий, но ни одной - для детей татар, составляющих около половины населения республики. Человек, немного знакомый с Башкортостаном, может мне возразить, указывая на татарские гимназии в уфимском районе "Черниковка", а также в городе Белебее. Но, во-первых, как можно назвать татарской гимназию, в программу которой татарский язык входит лишь как "компонент", и двести учащихся которой, вдыхая в полуразрушенном здании смрад расположенных на окраине города нефтеперерабатывающих заводов, учатся в основном по-русски? К тому же в гимназии вечно не хватает учебников и наглядных пособий. После ознакомления с этой "татарской гимназией" понимаешь, насколько велико "уважение" башкирского президента Рахимова к "братскому татарскому народу". Понимаешь и то, насколько по-иезуитски коварна политика башкирского шовинизма. Как возможно придти к такой бессердечности, жестокости? К чему такая бессмысленная жестокость к народу, который помог самим башкирам встать на ноги? Да до такого лингво-духовного геноцида, наверное, и гитлеровский фашизм не додумался бы. В чем виноваты дети, желающие учиться на том языке, на котором разговаривают в семье?

Что касается Белебея, то Министерство образования Башкортостана никогда не открывало там татарской гимназии. Это учебное заведение было открыто решением городского совета под давлением татарской общественности, многочисленных требований татарского национального движения, после многолетней борьбы за свою школу группы татарских педагогов и энтузиастов-просветителей. Министерству образования республики оставалось лишь принять этот факт как данный и формально взять под свою "опеку" учебное заведение татар. Но почти сразу после этого началось давление на гимназию, многочисленные провер-ки и придирки, словом, плохо скрытые попытки скомпрометировать и закрыть выстраданную татарами гимназию. Несмотря на то, что Белебеевская татарская гимназия успешно и плодотворно работает вот уже около десяти лет, эмиссары министерства не дают педагогическому коллективу творческой свободы, терроризируют разными проверками, организовывают жалобы, заставляя директора большую часть времени проводить в хождении по всяким юридическим инстанциям.

Примерно также обстояло дело и с Кушнаренковским татарским педагогическим училищем, заново открывшимся лет десять назад. Пугая закрытием, "бомбардируя" дирекцию бесчисленными жалобами, башкиристам удалось открыть башкирские отделения в этом училище, которые готовят педагогические кадры для районов Западного Башкортостана, где, как известно, нет ни одного этнического башкира. За последние годы я раза два побывал в этом училище, после никаких известий о нем не поступало. Уж не закрыли ли его?

Пусть читатель поймет правильно, никто не возражает против открытия башкирских отделений, ради бога, пусть они открываются хоть в Америке. Мы будем этому только рады. Речь идет всего лишь о нормальной, мирной совместной жизни, не отягощенной межнациональным психозом.

Разве пострадали бы башкиры от того, что на протяжении утих десяти лет татары учили бы своих детей по-своему, а башкиры - по-своему, как было заведено исстари?

Иногда, после долгих раздумий и переживаний, мне в голову приходит и такая мысль: может, нам не беспокоиться, а радоваться нужно, что детей наших хотят обучить по-башкирски? Поясню эту мысль: во-первых, у Казани, чтобы наладить образование на родном языке всех татар за пределом Татарстана, нет ни такого вселенского стремления, как у башкир, ни такой экспрессивной и агрессивной энергии, наконец, нет в достаточной мере ни финансов, ни кадров. Во-вторых, башкирский язык - тот же тюркский язык, тем более очень близкий к татарскому, и может быть, будет лучше воспользоваться кадрами, финансами и учебными заведениями Рахимова и учить своих детей по-башкирски, чем вообще отлучать их от тюрко-татарского мира и кинуть под жернова русификации? В-третьих, возможно, нам, родителям, удастся дома, в семье методически прививать обучающимся по-башкирски детям истинно татарское воспитание, основанное на татарском литературном и цивилизационном наследии и спасти их, таким образом, от болота бездуховности? Но возникает вполне резонный вопрос: многие ли родители готовы к такому систематическому домашнему воспитанию? Боюсь, что очень немногие. И потом: сможет ли башкирская школа, башкирская педагогическая система дать татарским детям столько знаний, сколько им давала татарская система образования? Конечно, нет. Только-только начинающая формироваться башкирская литература, во многом не свое, "сборное" эклектическое культурное богатство башкир никак не сможет заменить, по крайней мере, в ближайшую тысячу лет, культурную, просветительскую и образовательную систему татар. Татарский ребенок, начав с первого класса учиться по-башкирски, потеряет очень много в плане культурно-гуманитарного базиса, и это связано в первую очередь с современным состоянием башкирской литературы и культуры. Башкирская литература, созданная в XX веке такими "зубрами", как Шаехзаде Бабич, Мажит Гафури, Сайфи Кудаш, Гариф Гумер, Имай Насыри, Мустай Карим, Динис Исламов, Назар Нажми, Ангам Атнабаев, для сегодняшней башкирской литературы - недосягаемая высота, до которой, быть может, башкирская литература уже никогда не поднимется. Мышление и изобразительный уровень современных "гениев" башкирской литературы оставляют желать лучшего, а главные их идеи зачастую имеют гнилые корни...

Словом, желающих "обучать" татарских детей становится все больше и больше, но не видно таких, кто мог бы окунуть наших детей в живительные лучи истинной культуры, истинного просвещения.

Даже если наши дети начнут учиться по-башкирски с первого класса, все равно дома они будут стараться говорить с родителями на родном языке, их душа не изуродуется окончательно, а из сердца не вытравится извечное стремление читать и писать на родном языке и, в конечном итоге, воспринимать родную культуру всеми фибрами души.